Город обнесён каменной стеной. Открыт каменный мавзолей скифской знати. В нём 72 погребения, большинство из них мужские. В центре погребены 4 коня. При покойниках железные трёхлопастные стрелы. В богатых погребениях мечи и много золотых блях в виде звёзд, пчёл, львов, щитов, лепестков, капель, листьев, розеток и т. д.
Обнаружены также склепы, вырубленные в скале. Все они ограблены, но интересна роспись их стен. В главном склепе много изображений, окаймлённых орнаментальными бордюрами из стрел. Стоит отметить ковёр с шахматным узором из красных, жёлтых и чёрных квадратов, фигуру человека в скифской одежде с лирой в руках и скифский дом с двускатной крышей, венчанной двумя как бы вырезанными из дерева конскими головами. Этот силуэт дома с резными коньками напоминает русские избы.
Неизвестно, попадали ли отдельные греки и римляне в среднерусские леса. Кое-кто, вероятно, ездил для торговли. Иначе непонятно, откуда, например, Птолемей во II в. н. э. знает слияние Волги и Камы или, как он говорит, двух рек, составляющих реку Ра, и даже знает очень точные (особенно для того времени) координаты этого слияния. Широта у него на 10°35 больше, чем широта Пантикапея (Керчи), а действительная разница 9°51; итак, расхождение всего на 44'. Но ничего достоверного о путешествиях античных людей по нашим рекам мы пока не знаем.
Такие путешественники должны были постоянно встречать на лесистых берегах Верхней Волги, Оки, Камы и их притоков маленькие крепости, опоясанные земляными валами и следующие на небольших расстояниях одна за другой. От этих крепостей нам остались многочисленные среднерусские городища, большая часть которых возникла именно в это время.
Строительство укреплений началось в лесной полосе нашей страны в середине I тысячелетия до н. э., т. е. тогда же, когда в степной полосе. К началу I тысячелетия относятся некоторые поселения в бассейнах Верхней Волги и Оки, ещё являющиеся неукреплёнными стоянками и дающие много кремнёвых орудий, но уже имеющие изредка железо и отличающиеся от стоянок бронзового века по керамике. Ямочно-гребенчатую керамику сменила текстильная, сохранившаяся потом и в ранних городищах.
Текстильная керамика называется так потому, что какие-то довольно грубые ткани оставили на ней свои следы, отпечатавшись на глине до обжига. Эта посуда выглядит скромнее, чем нарядная ямочно-гребенчатая, но тем не менее свидетельствует о культурных успехах, о широком распространении тканья и о каком-то ещё не очень ясном применении его в керамическом деле. Возможно, что сосуды лепились внутри специальных мешочков, причём дно сначала выходило неправильно-округлым, а затем выправлялось на плоской поверхности. Текстильная керамика уже плоскодонна в отличие от круглодонной ямочно-гребенчатой. Очевидно, и здесь уже появились плоские столы.